Равнодушно грызущий яблоко охранник лениво глянул на Гермиону. Немного поколебавшись, он все-таки снял наушники и вопросительно мотнул головой. Девушка сунула ему под нос пропуск. Охранник нехотя просмотрел на свет бумажку, недоверчиво смерил взглядом девушку и пробубнил, доставая ключи:

- Никаких продуктов питания, напитков и других жидкостей, никаких зелий, ничего проносить с собой в книгохранилище не разрешается. Животных и посторонних приводить также запрещается. Курить запрещается. Использовать магию запрещается. На музыкальных инструментах играть запрещается…

Гермиона усмехнулась, но тут же осеклась, увидев по-прежнему строго-безразличное выражение лица охранника.

- Проходите, - сказал он, будто являлся меценатом и подарил все эти книги Министерству. Тьфу. Каждый суслик – агроном.

Как только дверь за ним закрылась, она прошла к каталогу, и начала искать справочники по зельям. Почему-то ей казалось, что именно зельем можно было вывести татуировку. По крайней мере, с ним стоило начать. Переписав адреса нужных книг, она пошла вдоль рядов, снимая тяжелые многостраничные фолианты с полок и укладывая их в небольшую тележку, следовавшую за ней, как хвост.

На самом деле, злиться не стоило - меры предосторожности были вовсе нелишними, здесь хранились такая информация, которая могла помочь… ну, например, спасти человечество в случае опасности. Или поставить его на колени. Это уж как распорядиться ей. Злиться было глупо. Но Гермиона все равно злилась. Если настроение с утра дурное… хотя каким еще может быть настроение с утра в понедельник? Вот именно что.

Она едва не швырнула очередную книгу в тележку, но вовремя вспомнила, что за такое можно и вылететь отсюда. А этого ей категорически не хотелось. Гермиона уселась за небольшой столик, взяла перо и принялась переписывать рецепты сведения пятен, неудачного макияжа, родинок и рисунков на коже. Некоторые книги датировались позапрошлым столетием, слова, встречающиеся в них, были выспреннными, подчас забавными, и неизвестно, действовали они, или нет.

Часы в углу неспешно отсчитывали минуты, пробили коротко.
Дверь в хранилище снова открылась. Гермиона услышала шум и удивилась – достать этот пропуск было совсем нелегким делом, и ей удалось это не как хорошему магу, а элементарно – по блату. По большему лохматому блату, как подруге Мальчика-который-выжил. Почему-то ее собственные заслуги мало кого интересовали в Министерстве.

Когда-то давно ей подобное внимание льстило, потом раздражало, а потом она научилась жить с этим. Приспособилась.

Интересно, кому еще могли выписать подобный пропуск? Гермиона отложила перо, встала и подошла к каталогу. Над карточками склонился мужчина средних лет в не самой новой, но чистой темно-коричневой мантии.

- Здравствуйте, мистер Ремус.
- Здравствуй, Гермиона, - он тут же обернулся к ней. – Ищешь что-то для своей диссертации?
- Да… нет, в общем-то… - отмахнулась Гермиона, не зная как лучше ответить, - А откуда вы знаете про мою диссертацию?
- Профессия такая – все знать, - усмехнулся Люпин, - Наслышан о твоей работе.
- А вы зачем? Тоже пишете?
- Нет, - опять улыбнулся он, и Гермиона подумала, что некоторые вещи никогда не меняются. Ей вдруг захотелось сказать ему, что он лучший из преподавателей, которые у них были по Защите от Темных Сил, но не смогла этого сделать. – Нужно узнать кое-что, - добавил Люпин, и Гермиона заметила в его руках карточку «Оборотни. Исследование Саймона Кларка. Генетика и бихевиористика».
- Послушай, - сказал Люпин, отвлекая ее внимание от кусочка пергамента, - Почему ты никогда не заглянешь к нам на чай?
- Не знаю, - просто ответила Гермиона, подумав о том, что действительно, за столько лет могла бы и зайти…
- Тогда я тебя приглашаю. Бери Рона, Гарри, Джинни… и приходи к нам в гости.
- Хорошо, - согласилась девушка и внезапно вспомнила, что даже не знает его адреса. Как-то не надо было... Люпин уловил ее смущение, и просто протянул ей свою визитку со словами:
- В любое время. Только предупреди заранее… не хочу ставить Тонкс в неудобное положение.
- Разумеется, - ответила Гермиона, подумав о том, что сколько Тонкс не предупреждай, все бесполезно – что-нибудь да забудет. Она подумала о том, что обязательно зайдет, и сказала вслух, - Не буду вас отвлекать.

Девушка вернулась к своей работе, и, выходя из книгохранилища, попрощалась с Люпином. Уже у двери Гермиона опять помахала ему рукой, а он показал на кусочек бумаги, напоминая о визитке. Кивнув, девушка покинула помещение, схватила свой пропуск со стола охранника, все так же меланхолично грызущего яблоко, и ушла к себе в кабинет.

Малфою она решила ничего не говорить, тем более что его это абсолютно не касалось. Но он с любопытством проглядывал листы ее блокнота и сам наткнулся на визитку Люпина.

- Ну на-адо же, - протянул он, разглядывая бумагу. – Этот старый оборотень еще жив? Ха, а я-то думал, что их всех уже давно пора отправить в резервацию.

Гермиона хотела было сказать ему, что думает о его друзьях в целом, и о нем в частности. Но тут же сдержалась. Малфой был отличным тренером для духа – удержать гнев и не сорваться было трудно, но оно того стоило.

- Тебе-то что? – спросила она с мнимым равнодушием, - Завидно, что ли? Кроме того, Люпин моложе твоего папаши.

Драко тут же надулся, собираясь разразиться гневной тирадой, но Гермиона ловко выхватила у него из пальцев кусочек пергамента и ушла к себе в комнату.

Гермиона собиралась поступить так, как предложил Люпин и позвать всех. Подумав немного, она решила написать Рону и Джинни одно письмо на двоих. Перспектива в кои-то веки увидеть нормальную семью, и не сломленных отрывом от прошлого друзей несказанно радовала. А то каждый день, как именины в дурдоме – у одного «словно шея свернута», другой не в состоянии удержать при себе девушку и вместо того, чтобы решить это по нормальному, устраивает этот детский сад с уходом к матери… Да еще и Малфой, которого надо было сбыть с рук подальше. Присвербило же дать ему это идиотское обещание! А он как клещ – вцепился намертво. Ладно, хрен с тобой, золотая рыбка... Надо было по-хорошему поговорить с Роном, время, в конце концов, идет, а она отнюдь не молодеет с каждым днем. Как же все это сложно… Не таким она представляла себе светлое будущее, не таким.