Прозанимавшись делом до ужина, Гермиона спустилась вниз, вытащила из холодильника одинокую сосиску, чудом затерявшуюся в ледяных торосах, и схарчила ее на ходу, не разогревая. Щелкнула выключателем чайника.
«Число испытаний, — подумала она. — Нужно увеличить число испытаний, и тогда…»

И тут она услышала, что кто-то хочет связаться с ней по каминной сети. Испытания мигом вылетели у нее из головы, и она бросилась в гостиную. В языках пламени виднелась голова Джинни.
— Привет! — поздоровалась девушка.
— Здравствуй, — сдержанно ответила Гермиона.
— Ты занята? — спросила младшая Уизли.
— Есть немного.
— Ясно… — протянула Джинни. — Просто у нас сегодня небольшой семейный ужин, и я хотела бы тебя позвать…
— Я бы рада, да не могу, — поспешно ответила Гермиона. — Честное слово.
— Ладно, — произнесла девушка задумчиво. — Увидимся. Извини, что отвлекла.
— Все в порядке, — улыбнулась Гермиона.

Пламя потухло. А какого хрена? Она что, собирается весь вечер сидеть дома в надежде, что вернется Малфой? Чушь собачья.

Гермиона решительно скинула домашний халатик, натянула скромное черное платье с вырезом под горло и провела расческой по волосам. Глупо отказываться от возможности приятно провести время.

В дверь постучали. Девушка подумала, что это Рон пришел ее уговаривать. Состроив усталую мину, она открыла дверь. На пороге стоял абсолютно трезвый, но порядком помятый Малфой.
— Какого… — начала она, но он ее перебил:
— Слушай, раз уж ты приютила меня вчерашней ночью, не будешь ли ты так любезна приютить меня ночью сегодняшней?

И, видя ее замешательство, он быстро добавил:
— Мне некуда идти.

Гермиона стояла молча. И вдруг заметила карминово-красную струйку, стекавшую по его виску.

— Ты ранен? — с оттенком сочувствия спросила она.
— Пустяки, — хмыкнул Малфой и тут же пошатнулся, немножко картинно приложив руку ко лбу.
— Входи, — бросила Гермиона и пошла за аптечкой.

Вернувшись, она обнаружила, что Малфой бесцеремонно уселся на диванчик, закинув ногу на ногу. Лицо его было грустным и отрешенным, а рана настроения явно не улучшала. Видимо, кто-то сильно ударил его в висок, разодрав до крови кожу.

— Сиди смирно, — велела Гермиона и протерла слипшиеся от крови светлые волосы тряпочкой, смоченной в дезинфицирующем зелье. Малфой недовольно поморщился, но смолчал.

Гермиона промокнула тряпочку другим зельем и снова протерла ранку. Теперь все будет нормально. Драко молчал, разглядывая ее с праздным любопытством.
— Ты собиралась уходить?
— Нет, я только пришла, — соврала Гермиона, сама не зная зачем.
— Понятно, — ответил Малфой.

Повисла тягостная тишина. Побарабанив пальцами по колену, Гермиона предложила чаю. Малфой сдержанно кивнул, задумавшись о своем.

Обдавая кухонный шкафчик паром, вскипел чайник. Девушка поставила на столик две чашки — неловко, одна их них едва не упала. Драко быстрым движением схватил чашку, отдал ее Гермионе. Та улыбнулась, чуть прищурившись. Секунду он смотрел своими светлыми, будто прозрачными глазами ей прямо в душу.

Гермиона отвернулась, чтобы прервать этот контакт между ними. Слишком долго она засыпает вместе с уравнениями…

Малфой протянул руку к чашке. На узком запястье виднелись следы синяков. Заметив заинтересованный взгляд Гермионы, он тут же отдернул кисть, прикрыв запястье манжетой белой рубашки.

Какая чушь, какая несусветная чушь! Она привечает в своем доме Малфоя и, причем, так равнодушно, словно ей абсолютно безразличен этот факт. Воистину, мир изменился…

А впрочем, мир остался прежним. Это люди меняются.

Опять воцарилось молчание. Гермиона помешивала сахар в чашке, будто готовила зелье. Два раза по часовой стрелке, три раза против. Ложка звякала, задевая фарфор. Драко поморщился.

— Ты не возражаешь? — спросила Гермиона, вытаскивая сигарету.
Малфой неопределенно хмыкнул, глядя в свою чашку. Видимо, мысли его были сейчас далеко отсюда. Девушка закурила, приоткрыв форточку заклинанием.

— Так это ты? — скорее утвердительно, чем вопросительно произнес Малфой. — Ты куришь эти капустные листья?
Гермиона уставилась на сигарету. Обычная сигарета, обычный табак… При чем тут листья? Тем более капустные?

— Табак дрянной, — добавил Малфой. — Ошметки. Хороший табак пахнет совсем по-другому.
И откинулся к стене, с задумчивым выражением лица. Гермиона швырнула окурок в раковину, пожелала Драко приятных снов и ушла наверх.

Нарочно не стала закрывать дверь. При одной мысли о том, что в кои-то веки у нее в доме ночует мужчина, сон куда-то улетал и категорически не желал возвращаться. Гермиона велела себе забыть об этом факте, но одновременно сознавала, что мозг терпеть не может команд и приказов. Поэтому мысли ее текли по одной и той же проторенной дорожке.

Промаявшись почти до утра и заснув на рассвете, она встала с головной болью и странным чувством неудовлетворенности. Малфой покорно спал на диванчике, просунув руку под подушку. Собственник. Он так обнимал эту подушку, будто говорил — моя. Не отдам. Не отнимете. Гермиона скептически хмыкнула и написала записку, что обед доставят на дом, карточка на тумбочке, а сама она будет в семь или позже.

REKLAMA